Кто ж его поставит?

Опубликовано 22.09.2016

 

Режиссерский вопрос оказался главным на четырнадцатом фестивале «Дни Островского в Костроме»

Сразу двумя Катеринами на одну «Грозу», собачкой, дающей балалаечные концерты, и лакеем Карпом, как будто «извлеченным» из какого-нибудь мхатовского спектакля 1900-х (при этом прелести на удивление не потерявшим), доказано: Островского и в двадцать первом веке играть не переиграть. А вот поставить, как выясняется, проблематично. На пять конкурсных спектаклей всего пара самоценных режиссерских высказываний – такую арифметику четырнадцатого Всероссийского фестиваля «Дни Островского в Костроме», проходившего всю минувшую неделю, иначе, как проблемой, не назовешь. 

 

Даже слухи не доходили

Как будто не было столетия (уже и больше) великой русской режиссуры –  с ее открытиями и откровениями, случалось, провалами, но чаще прорывами. Как будто нет таких прорывов сегодня.
В том же 2016-м, когда за свою фантазию по Островскому «О-й. Поздняя любовь» лаборатория Дмитрия Крымова (она при столичном театре «Школа драматического искусства») берет сразу две «Золотые Маски», на фестиваль «Дни Островского в Костроме» съезжаются спектакли, сделанные, кажется, в условиях полной информационной изоляции. Где-то, куда о пульсации современного театра (в двадцать первом веке ее провоцирует режиссура) даже слухи не доходили.
Как может пульсировать жизнь в полуторавековом «Лесу» (в смысле, «Лесе» Островского), несколько лет назад демонстрировал на костромском фестивале Архангельский театр драмы. В постановке Петра Орлова оглушительно ревела бензопила, из кулисы в кулису, сметая всех и вся на своем пути, летали огромные бревна, а с верхотуры за развалом, устроенным ей же самой, бесстрастно наблюдала глупая и пошлая Гурмыжская. И только один человек мог остановить эту тотальную куплю-продажу, этот чудовищный снос – несокрушимый Несчастливцев Сергея Чуркина. Глыба с крохотной свечкой в руке – великий трагик Островского с горячим сердцем.

Ансамбль – единственное, что заставляет жить

В нынешнем «Лесе» (режиссер-постановщик заслуженный деятель искусств Украины Сергей Чулков), привезенном труппой из белорусского Бобруйска, никакой пульсации: здесь даже крупные зеленые листья, наклеенные на задник и кулисы (сценография Петра Анащенко), не шевелятся – не от чего. Сцены ползут, вяло двигая сюжет (да и внутренняя действенность тут в принципе сведена на нет), утомленно тренькает балалаечка, и только актеры в этом «кисельном» пространстве умудряются держать хоть какое-то напряжение.
Не по-девичьи, скорее по-женски, сильна и достойна выпрямленная Аксюша (Виталина Лебедева), ее любимый Петр (Павел Микулик) – не инфантильный мальчик, но страстный мужчина, способный на резкое слово и смелый шаг. В этом молодом дуэте несомненная сила постановки (на их дуэтные сцены хочется смотреть), как и в лакее Карпе заслуженного артиста Белоруссии Александра Парфеновича: он из того архаичного театра, которого больше нет, но симпатия к которому заложена в наших национальных генах – театра аристократического жеста и изящного выговора.
Белорусы получают диплом фестиваля в номинации «Лучший актерский ансамбль» – и не случайно: ансамбль – единственное, что заставляет их спектакль жить при всей анемичности режиссуры.  

Объективно потягаться

Анемична режиссура в димитровградской «Грозе», анемична в кинешемском спектакле «Свои люди – сочтемся» – на этом фоне выделяются «Таланты и поклонники» Новгородского академического театра драмы имени Достоевского. Петербургский режиссер Андрей Смолко ставит на новгородской сцене спектакль красивый и жесткий: здесь красивы и жестки  узорчатые металлические арки, увитые цветами (сценография Арины Слободяник), красива и жестка (вся изломленная, нервная, колючая) Негина Анны Кондрашиной, красив и жесток в конце концов ее, Негиной, финальный выбор.
Никакой сентиментальности – между пылко любящим ее студентом Мелузовым (Петр Мартыненко играет его глубоким и мудрым, но от юношеских комплексов прячущимся в плед и неловко кривляющимся) и предлагающим достойное будущее Великатовым (у заслуженного артиста России Всеволода Чубенко он в меру хитер и невероятно достоин в любой ситуации) начинающая актриса выбирает будущее. Об их с Петей несостоявшейся любви напомнят только бумажные красные сердечки, летящие с колосников и кровавым ковром устилающие сцену.
И только с одним спектаклем новгородские «Таланты и поклонники» на нынешних «Днях Островского» могли объективно потягаться за главные дипломы фестиваля – с «Не было ни гроша, да вдруг алтын» костромской труппы в постановке Сергея Кузьмича. На этот раз – проиграли: в Костроме остались призы за лучшую режиссуру, лучшую сценографию, два специальных актерских приза (они у Натальи Иншаковой и Андрея Щелкунова) и надежда, что следующий фестиваль предложит больше решений режиссерского вопроса.   

Дарья ШАНИНА
Фото предоставлены литературно-драматургической частью Костромского государственного драматического театра имени А. Н. Островского

• Вперёд >